В период войны каждое правительство пытается вызвать в своем народе отношение к врагу, как к "нечеловеку".
Их называют кличками, приклеивают ярлыки. Так, в первую мировую войну англичане называли немцев "гуннами", а французы - "бошами". Такое отмежевание от врага достигает своей высшей точки, когда у противника - другой цвет кожи.
Массу примеров этому мы находим во вьетнамской войне, когда американские солдаты чаще всего не испытывали никакого сочувствия к вьетнамцам, называли их "gooks" и даже слово "убивать" заменили на слово "устранить".
Лейтенант Келли, который обвинялся в уничтожении десятков мирных жителей (стариков, женщин и детей) и был признан виновным, заявил в свое оправдание, что он и не считал вьетнамцев людьми, что никто его не учил видеть в солдатах "Вьетконга" человеческие существа, что в армии существовало лишь понятие "противник".
Является ли такой аргумент достаточным оправданием — уже не наш вопрос. Ясно одно: это сильный аргумент, потому что он правдив и выражает основное отношение американских солдат к вьетнамским крестьянам.
То же самое делал Гитлер, когда обозначал политических противников словом "Untermenschen" (низшие, люди второго сорта). "
Итак, это стало почти правилом: чтобы облегчить своим воинам душу и дать им "право" на уничтожение противника, им прививают чувство отвращения к нему, как к "нечеловеку".
Эрих Фромм, «Анатомия человеческой деструктивности»
